На следующий день после штурма парижской толпой крепости Бастилии король Людовик спросил герцога Ла Рошенфуко, произошло ли в городе восстание. Герцог серьезно ответил: "Нет, сир, это не восстание, это революция".

Этот кощунственный акт разрушения символа божественной власти короля считается началом Французской революции и череды событий, которые необратимо изменили будущее Европы.

Причины штурма Бастилии

Тяжелое участие Франции в американской войне за независимость в сочетании с десятилетиями уклонения от уплаты налогов и коррупции со стороны церкви и элиты означало, что к концу 1780-х годов страна столкнулась с экономическим кризисом.

Особенно остро это ощущалось в городах, которые росли параллельно с промышленной революцией, а голодающие парижане не давали покоя уже несколько месяцев. Средневековая система управления Франции только усугубляла напряженность.

Людовик XVI, который был относительно слабым королем, не имел ни законодательных, ни исполнительных органов, которые могли бы помочь ему справиться с ситуацией; единственная слабая попытка создать такой орган - законодательный и консультативный орган, который должен был представлять три различных класса, или "сословия", французских подданных - не собирался с 1614 года.

К лету 1789 года королевство Людовика находилось в плачевном состоянии, и он созвал членов этого органа, известного как Генеральное собрание, в Париж. Однако их консерватизм означал, что мало что можно было сделать.

Первое сословие состояло из духовенства, которое не было заинтересовано в отмене своего древнего права избегать налогообложения, в то время как второе сословие состояло из дворянства, которое также было заинтересовано в сопротивлении реформе.

Третье сословие, однако, представляло всех остальных - более 90 процентов населения, которые несли основную тяжесть налогообложения, несмотря на свою бедность.

Третье сословие создает Национальное собрание

После нескольких недель бесплодных дебатов в мае и июне, возмущенные члены Третьего сословия отделились от Генерального собрания, провозгласив себя Национальным учредительным собранием Франции.

Неудивительно, что это событие было хорошо воспринято обедневшими людьми на улицах Парижа, которые впоследствии сформировали Национальную гвардию для защиты своего нового собрания. Эта гвардия приняла революционную трехцветную кокарду в качестве части своей униформы.

Солдаты национальной гвардии Квимпера сопровождают роялистских повстанцев в Бретани (1792 г.). Картина Жюля Жирарде. Кредит на изображение: Public Domain

Как и во многих антимонархических революциях, таких как английская гражданская война, гнев парижан был направлен на людей, окружавших монарха, а не на самого Людовика, которого многие по-прежнему считали потомком Бога.

Поскольку в первые дни июля поддержка народом нового Национального собрания и его защитников росла, многие солдаты Людовика вступили в Национальную гвардию и отказались стрелять в непокорных демонстрантов.

Дворянство и духовенство, тем временем, были взбешены популярностью и властью Третьего сословия, которое они считали выскочкой. Они убедили короля уволить и изгнать Жака Неккера, своего высококомпетентного министра финансов, который всегда был открытым сторонником Третьего сословия и налоговой реформы.

До этого момента Людовик практически не решал, игнорировать или атаковать Ассамблею, но консервативный шаг - увольнение Неккера - привел в ярость парижан, которые справедливо предположили, что это начало попытки переворота со стороны Первого и Второго сословий.

В результате, вместо того, чтобы разрядить ситуацию, увольнение Неккера довело ее до точки кипения.

Ситуация обостряется

Сторонники Ассамблеи, которые теперь испытывали паранойю и страх перед тем, что Людовик предпримет против них, обратили внимание на большое количество войск, приведенных из сельской местности в Версаль, где проходили заседания Ассамблеи.

Более половины этих людей были безжалостными иностранными наемниками, на которых можно было положиться в том, что они будут стрелять по французским гражданским лицам гораздо лучше, чем на сочувствующих французских подданных.

12 июля 1789 года протесты окончательно переросли в насилие, когда огромная толпа прошла по городу с бюстами Неккера. Толпа была разогнана нарядом королевских немецких кавалеристов, но командир кавалерии удержал своих людей от прямой расправы над демонстрантами, опасаясь кровавой бани.

Демонстранты пронесли бюсты Жака Неккера (на фото вверху) по городу 12 июля 1789 г. Image Credit: Public Domain

Затем протест перерос во всеобщую оргию грабежа и самосуда над предполагаемыми сторонниками роялистов по всему городу, при этом большинство королевских войск либо ничего не делали, чтобы остановить протестующих, либо бросали свои мушкеты и присоединялись к ним.

Далее протестующим понадобилось оружие; восстание достигло точки невозврата, и, зная, что вооруженная сила может быть единственным, что может их спасти, толпа разгромила Hôtel des Invalides в поисках оружия и пороха.

Они не встретили особого сопротивления, но обнаружили, что большая часть пороха была перевезена и хранилась в старой средневековой крепости Бастилии, которая долгое время служила символом королевской мощи в самом центре столицы.

Хотя технически это была тюрьма, к 1789 году Бастилия почти не использовалась и в ней содержалось всего семь заключенных, хотя ее символическое значение и внушительный вид по-прежнему подчеркивали ее важность.

Его постоянный гарнизон состоял из 82 человек. инвалиды Бастилию защищали 30 пушек, поэтому ее взятие было бы непростым для необученной и плохо вооруженной толпы.

Штурм Бастилии

Два дня спустя, 14 июля, несчастные французы, мужчины и женщины, собрались вокруг крепости и потребовали сдать оружие, порох, гарнизон и пушки. Это требование было отклонено, но двух представителей протестующих пригласили внутрь, где они пропадали в переговорах в течение нескольких часов.

За пределами Бастилии день перешел из утреннего в жаркий полдень, и толпа становилась все более злой и нетерпеливой.

Небольшая группа протестующих забралась на крышу близлежащего здания и сумела сломать цепи разводного моста, случайно придавив при этом одного из своих соратников. Затем остальные начали осторожно проникать в крепость, но, услышав выстрелы, решили, что на них напали, и разъярились.

Штурм Бастилии, 1789 год, картина Жан-Пьера Уэля. Кредит на изображение: Public Domain

Столкнувшись с разъяренной толпой, стражники Бастилии открыли огонь по протестующим. В ходе последовавшей битвы на одного защитника Бастилии пришлось 98 убитых протестующих, что показывает, как легко можно было бы положить конец революции, если бы Людовик сохранил поддержку своих солдат.

Значительные силы королевской армии, расположившиеся вблизи Бастилии, не вмешивались, и в конце концов толпа в полном составе ворвалась в сердце форта. Командир гарнизона Бастилии, губернатор де Лонэ, знал, что у него нет провизии, чтобы противостоять осаде, и поэтому ему оставалось только сдаться.

Несмотря на капитуляцию, губернатор де Лонэ и три его постоянных офицера были вытащены толпой и зарублены. Заколов командующего до смерти, демонстранты выставили его голову на пике.

Людовик XVI пытается умиротворить свой народ

Узнав о штурме Бастилии, король впервые начал осознавать серьезность своего положения.

Неккер был отозван, войска (чья ненадежность теперь была доказана) были переведены в сельскую местность, а Жан-Сильвен Байи, бывший лидер Третьего сословия, был назначен мэром в рамках новой политической системы, известной как "Парижская коммуна".

Это были действительно революционные времена. По крайней мере, внешне Людовик, казалось, проникся духом происходящего и даже принял революционную кокарду перед ликующими толпами.

В сельской местности, однако, назревали проблемы: крестьяне, узнав о революции, стали нападать на своих знатных господ, которые начали бежать, как только узнали о штурме Бастилии.

Они справедливо опасались, что непростой мир между царем и народом не продлится долго, теперь, когда власть последнего действительно была продемонстрирована.